Стрелок, что спешит меж молний, вскачь за мишенью, хоть сам - мишень
(с)М.Щербаков

Как это... внезапно - осколки на солнце так похожи на лепестки Сенбонзакуры, разве что у тех цвет другой, не стальной, как у... Шинсо. Того, что было Шинсо, быстрым, как сам свет, сейчас отраженный в нем. Опустевшая рукоять падает на землю, нет уже смысла ее сжимать, но он не меняет выражение лица - прищур сквозь серебристую челку, неизменная улыбка. Он знает - мгновение, может, несколько минут, и эти осколки-лезвия будут залиты не светом, а его кровью. Как там, тот, чей банкай уничтожен, уже не жилец? Что ж, в-о-с-х-и-т-и-т-е-л-ь-н-о, осталось под конец жизни выбесить до конца своего убийцу.
Он никого никогда не любил - это такое...глупое и скучное чувство. Все всегда было глупо и скучно - Руконгай, Готэй, Уэко Мундо. Он бежал от этого без оглядки... и снова вляпывался в теже глупость и скуку, раз за разом, шаг за шагом по тонкой грани между жизнью и смертью. Благостные на первый взгляд шинигами, грызущие друг другу глотки арранкары, люди, пешки в чужой игре... те же там же - глупость и скука.
Кажется,весь этот мир существовал только для того, чтобы ему одному не было скучно, и не выполнил этого. Что ж, не существуй. Или существуй, вперед, его все равно ждет Ад - ему кажется, он уже видит украшенные скелетами ворота...

Из-под ресниц на мгновение сверкнуло сине-зеленым, улыбка Ичимару Гина стала чуть шире...
Капли крови, окрасившие осколками разбитое лезвие, были цвета заката. Заката над Сейрейтеем.

Образ осыпающегося осколками банкая Шинсо меня не отпускает, гр. Хотя ангст про Гина - это редкостная трава, да.