7 августа 1944, окрестности Кана, Франция.Дождь лил с самого утра, что вообще было удивительно для августа, да еще и не сильно далеко от Парижа. Но дождь лил и прекращаться явно не собирался.
Я в очередной раз набил трубку (недавно повезли сигареты, свои я сумел выменять на трубочный табак - за четыре года так и не смог переучится) и попытался продолжить письмо. Надо его все-таки отправить, скоро начнется операция... и почему-то я совсем не уверен, что я из нее вернусь. Странные предчувствия.
Дальше?Не очень ровные черные буквы на потрепанном листе... Боже, что же мне тебе писать - фронт, долгие дни, фронт, снова долгие дни... Периодически выползающие на нас куски Сопротивления (кто бы сомневался - на меня, как на "представителя власти"), развороченная войной Франция (враг тяготеет к "выжженной земле"), не смолкающий гул снарядов... и отсутствие неба. Я правда не видел неба вот уже сколько... дней? месяцев? лет?
Понять бы еще, что творится дома. Дома в широком и узком смысле - и во всем Королевстве, и в нашем старом особняке под сенью деревьев. Знаешь, Джеймс... нет, ты, конечно же, не знаешь. Впрочем, черт с ним.
Я все равно не успею отправить это... не-письмо. Или не смогу?
16 августа 1944, окрестности Фалеза, Франция.
- Ложись! - я кинулся на землю, не взглядом, но слухом пытаясь отследить снаряд. Майкл, ты идиот! Зачем, ну зачем, ты туда полез?!...
Мир изменился. Небо. И тишина. И ветер - в лицо.
Небо. Синее-синее небо, такое бывает в горах, я видел в Шотландии, оно там сливалось с озером.
Тишина. На войне не бывает тишины - ни днем, ни ночью, ни в кратком отпуске. Свист и гул застревают в ушах.
Ветер. Не смрад и гарь, а... ветер?
Я мертв? Так выглядит смерть? Я в Раю?
Но в Раю не бывает боли. Правая рука. Боль? Правая?
- Нет!
Мир мигнул ярко-синим небо, расплывающимся на подложке из затянутого тучами, чихнул тишиной на фоне из гула канонады и распластался на закрывшихся веках молодого капитана британской армии. Все от середины предплечья и почти до запястья превратилось в страшную смесь из крови, грязи и кости. Удивительно, но ладонь осколком не затронуло, и по пальцам медленно текла кровь, вправляя в себя красный камень старинного кольца на руке у офицера.
Когда его подняли, из кармана кителя выпала помятая бумажка и утонула в темной луже. To the pub, heh?